108 лет назад Игорь Стравинский увидел во сне ритуал жертвоприношения и написал «Весну священную». Николай Рерих под впечатлением от музыки создал фантастические полотна, а Вацлав Нижинский, вдохновленный аудио-визуальным рядом, совершил революцию в хореографии, изобрел новый язык танца.
Янн Сеабра. Лето, Зима и Весна священная. Балет Москва
Лето, Зима и Весна священная. Балет Москва. Фото Наташа Думко
«Весна священная» оказалась не просто революционным произведением, а настоящим апокалипсисом, или, в переводе с греческого, новым знанием, откровением, точкой отсчета культуры новейшего времени. Не удивительно, что самые талантливые хореографы современности продолжают возвращаться в эту отправную точку, находя другие импульсы в музыке Стравинского.
Так британский хореограф португальского происхождения Артур Пита то ли во сне, то ли наяву увидел группу людей, выживших в глобальной катастрофе, потерявших все, кроме виниловой пластинки с записью «Весны священной» Игоря Стравинского.
Пита, размышляя о возрождении человечества, увидел свой выход из апокалипсиса. Но сначала была музыка, а именно редкая запись «Весны священной» в исполнении Оркестра польского радио под руководством дирижера Богдана Водички. Эту версию называют самой дикой интерпретацией Стравинского – быстрые пассажи исполняются со скоростью космической ракеты, а медленные части словно растворяются в воздухе.
Захваченный первобытной мощью «Весны священной», он создает хореографию инстинктов и инсайтов. Вслед за Стравинским, изобретает свой ритуал возрождения. Но будучи опытным постановщиком, хореограф рассказывает эту историю нетривиально – от конца к началу. Так развивается сюжет спектакля «Лето, Зима и Весна священная», который хореограф давно планировал поставить с артистами театра «Балет Москва».
Он задается вопросом, что ждет нас после апокалипсиса и отвечает на него: удушающее, испепеляющее все живое Лето, а за ним суровая, невыносимо мрачная Зима, которую переживут лишь сильнейшие. Чтобы спастись, людям нужен мощный ритуал, который вернет все вокруг к жизни. Этот жест и есть «Весна священная» — единственная и последняя связь не только с прошлым, но и с будущим.
Музыка Стравинского в спектакле «Лето, Зима и Весна священная» — это квинтэссенция той самой красоты, которая спасет мир. Для людей пост-апокалипсиса красота больше не абстрактное понятие, а природная стихия – как огонь, вода или ветер. Эту стихию необходимо приручить, сделать своим союзником. Красота как ритуал, как портал в высшие сферы – вот что такое «Весна священная» в спектакле.
Хореограф Артур Питу. Балет Москва. Фото Вадим Штейн
Хореографа Артура Питу называют «Дэвидом Линчем в танце». Он готов к тому, что не все знают и понимают его язык танца. Поэтому погружение в созданный им мрачный мир будет постепенным. Не только музыка и танец, но запахи, предметы, причудливая игра света и тени, вода, ветер создадут атмосферу в зале и внутреннее напряжение в каждом зрителе. Спектакль «Лето, Зима и Весна священная» — напряженный, интуитивно-инстинктивный, немного безумный, гнетущий, но полный надежды, имеет все шансы выйти за рамки простого танцевального представления и стать тотальным эмоциональным опытом за гранью рационального.
В спектакле звучит «Весна священная» Игоря Стравинского (в исполнении Большого симфонического оркестра Польского радио, дирижер Богдан Водичко) и музыка, написанная британским композитором Фрэнком Муном, специально для постановки «Лето, Зима и Весна священная». Исполнение «Весны священной» осуществляется с разрешения Boosey & Hawkes Music Publishers Limited.
«Представьте себе жизнь после апокалипсиса. Все, что мы знали и любили, все, чем мы пользовались, не задумываясь, исчезло. Человечество снова оказалось в точке 0 Что останется у людей, когда не останется ничего? Какая сила преодолеет хаос и запустит новый виток цивилизации? Именно об этом моя новая постановка», – говорит хореограф Артур Пита.
