Основатель Центра художественной экспертизы им. И. Е. Репина Виктор Шпенглер – рассказал о том, как отличить подделку от настоящего шедевра.
– Оборудование и технологии становятся все совершеннее, а мир подделок не уменьшается. Это почти как в кибермире – защитные программы все совершеннее, а хакерские атаки все чаще. Что, на ваш взгляд, ждет мир искусства в этом отношении?
– Противостояние экспертов и фальсификаторов всегда было, есть и будет. Оборудование и технологии могут быть использованы и теми, и другими. В целом за последние годы художественная экспертиза в Москве стала достаточно точной – благодаря опыту, оборудованию и, что особенно важно, накопленной эталонной базе. Поэтому шансов у фальсификаторов стало гораздо меньше. Важно, чтобы в самих экспертных организациях не шли на компромисс с совестью.
– Как в Центре взаимодействуют специалисты разного профиля – искусствоведы, технологи, химики, юристы? Как строится работа с внешними экспертами и партнерскими лабораториями?
– Мы предоставляем экспертам-искусствоведам всевозможные исследования художественного произведения, включая химико-технологические. Наша научная база данных открыта для сотрудников других экспертных организаций. В процессе проведения экспертизы наши специалисты при необходимости получают информацию для исследования от других экспертных организаций. Заключительные выводы по поводу авторства произведения в нашем центре принимаются коллегиально.
– С какими самыми яркими случаями вы сталкивались в своей экспертной практике за эти годы? Может быть, сложными, может быть, запомнившимися каким-то курьезом?
– Таких случаев было очень много. Например, в наш центр на экспертизу поступила картина Архипа Куинджи «Морской берег в лунную ночь. Крым». Пейзаж был написан на картоне маслом и сдублирован (наклеен) на холст. При исследовании приборы показали, что на обратной стороне картона есть надписи, но прочитать их было невозможно. Мы приняли решение отклеить картон от холста – и эти надписи оказались подписями художников Крыжицкого, Зарубина, Беклимишева, Залемана – учредителей общества Куинджи. Это очень важная информация для эталонной базы. Подлинные произведения Куинджи встречаются крайне редко.
– Как будет строиться работа Центра в нынешних условиях санкций? Многие отрасли и сферы уже вынуждены что-то перестроить. Как обстоят дела с поставкпми расходников, реактивов? Сохраняются ли связи с зарубежными коллегами?
– К сожалению, сейчас поступления русского искусства из Европы уменьшились, но я надеюсь, что это временное явление, так как в России есть коллекционеры и ценители русского искусства, готовые приобретать художественные произведения, находящиеся за рубежом.
– Не станет ли нынешняя ситуация снова – как в 1990-е – благодатной почвой для волны фальсификата?
– Благодатная почва тогда действительно была. Причина – недостаточный профессионализм некоторых экспертов, что привело к множеству ошибок, а ведь в экспертизе одно неверно принятое решение ведет за собой другое. Например, экспертиза для частных лиц в ГТГ допустила ошибки, которые повлекли за собой ряд последующих. И, конечно же, этим не могли не воспользоваться фальсификаторы. При вмешательстве отдела Охраны культурных ценностей, а затем и Следственного комитета России экспертиза была закрыта. А фальсификаторы вынуждены были покинуть пределы России.
Волна подделок неизбежна, если эксперт вступает в сговор с фальсификатором, понимая, что не несет за это ответственности.
– Как потенциальному клиенту сориентироваться в выборе эксперта сегодня? По каким критериям можно оценить его профессионализм?
– Общепризнанных экспертов, к сожалению, немного… Какого именно эксперта выбрать? Обратитесь в экспертную организацию с хорошей репутацией.
– Какими качествами личности – помимо профессиональных знаний – нужно обладать, чтобы стать специалистом в области художественной экспертизы?
– Прежде всего у эксперта должны быть талант «видеть вещи» и большой многолетний опыт.
