Новая постановка в Большом театре оперы Н.А. Римского-Корсакова «Садко» многократным лауреатом «Золотой маски» Дмитрием Черняковым вызвала ажиотаж задолго до своего появления. Во-первых, потому что завоевавший передовые позиции на лучших музыкально-театральных площадках Европы, Черняков уже 9 лет ничего не ставил на нашей главной оперной сцене. Во-вторых, потому что от известного режиссера-концептуалиста, подогревающего зрительский интерес крушением шаблонного восприятия классики, непременно ждут чего-то любопытного и нетривиального. И в этот раз он снова не обманул ожидания, оформив известную оперу-былину в жанре квеста.
Сценическая судьба «Садко» началась с казуса – в далеком 1897-м на предложение директора императорских театров Ивана Всеволожского поставить недавно написанную оперу на сцене Мариинского театра Николай II рекомендовал подыскать вместо нее что-нибудь повеселее. А знаменитый дирижер Эдуард Направник, благодаря которому Петербург услышал впервые многие шедевры Мусоргского, Чайковского и того же Римского-Корсакова, усмотрел в новом сочинении «монотонность и даже скуку». Поставленная тогда в московской Частной опере Мамонтова под управлением Евгения Эспозито, «Садко» постепенно завоевала свое место на сцене, войдя в число признанных шедевров русской классики. Только на сцене Большого с 1906 года она ставилась 4 раза, не считая пятой постановки-реконструкции в 1976-м спектакля Бориса Покровского 1949 года. Ныне опера вернулась на сцену главного театра с неожиданными коннотациями.
Дмитрий Черняков, ассоциирующий партитуру этого сочинения с диковинным узорчатым ковром, долго шел к тому, чтобы осуществить постановку. Первое предложение он получил еще 9 лет назад, когда стоял выбор ставить на сцене Большого «Садко» или «Руслана» М.И. Глинки. Сейчас режиссер и сам признается, что не был готов тогда к ее постановке и выбрал «Руслана», в котором предложил костюмированную игру в сказку Пушкина, воспринятую публикой весьма неоднозначно. С тех пор режиссер оказался практически проводником на Западе малоизвестного там творчества Римского-Корсакова, ведь в его послужном списке за последнее десятилетие появились «Сказание о невидимом граде Китеже» (Амстердам, 2012), «Царская невеста» (Берлин, 2013), «Снегурочка» (Париж, 2017) и «Сказка о царе Салтане» (Брюссель, 2019).
В спектакле «Садко» для Большого сохранен «фирменный» черняковский принцип театра в театре – именно с его помощью режиссер дистанцируется от сказки и обнажает в ней нечто архетипическое и вневременное, а значит актуальное и сегодня. Причем, в данном случае речь идет не только об орфической ипостаси гусляра. Фактически, за обликом былинного сказителя скрывается психотип человека неудовлетворенного, мечтателя и бунтаря.
Новый «Садко» – это игра в квест, в которой сказка становится инструментом сказкотерапии для сегодняшних обывателей, ведь именно они – главные герои этой постановки. Садко в исполнении Ивана Гынгазова, обладателя сильного тенора, – среднестатистический наш современник со своими эмоциями и фобиями, любитель истории и уставший от обыденности фантазер, ищущий приключений. В «Парке исполнения желаний» он получает возможность через квест познать себя. Каждый павильон, в который он попадает – это новая ступень (соответствующая картинам в опере) прохождения испытаний с помощью ролевых игр, в которых участвуют еще две дамочки: веселая юная красотка, жаждущая новых ощущений (Волхова в исполнении пластично струящегося сопрано Надежды Павловой), и зрелая дама, пытающаяся найти ключ к неудачам в личной жизни (Любава Буслаевна в исполнении Ксении Дудниковой, чье чувственное меццо украсило ансамбль солистов). Остальные персонажи, среди которых Старчище (Сергей Мурзаев), гусляр Нежата, поющий у Чернякова контратенором (Юрий Миненко), комичный Морской царь (Николай Диденко), роскошно исполнившие свои песни гости на торжище – Варяжский (Станислав Трофимов), Индийский (Бэхзо Давронов), Веденецкий (Андрей Кима) и др. – все работники парка, создающие условия, максимально приближенные к оригинальной опере-былине.
Садко в квесте получает возможность испытать все то, чего ему не достает в реальной жизни: влюбляется в юную красотку и бросает опостылевшую жену, которая больше напоминает заботливую маму, сказочно богатеет и ударяется в гульбу, завершающуюся пьянством и кризисом, пускается в романтические приключения и покоряет своим искусством самого Царя морского…
Фактически черняковский Садко и корсаковский герой – одного поля ягоды: их роднит тема духовных скитаний и поисков себя. Разве что манеры нашего современника, угловатые и бесшабашные, невыгодно контрастируют степенности былинного гусляра.
В итоге арт-терапия «Парка исполнения желаний» помогает всем понять себя: Садко в счастливом финале поднимается над собственными комплексами и похоже обретает некую цельность и уверенность, Волхова тихо исчезает, уступая место любимой женщины помудревшей Любаве Буслаевне.
Оркестр Тимура Зангиева искрится богатой палитрой корсаковских красок, но нередко идет на опережение солистов и хора. Впрочем, надо сделать скидку и на сложность исполнения былинного речитатива, и на первые представления.
Черняков относится к типу художников, не оставляющих никого равнодушным. Если почитатели его творчества склонны видеть в идеях режиссера гениальные ходы, актуализирующие классику на злобу дня, то противники усматривают в столкновении разных жанров и языковых пластов глумление над ней. Безусловно, прием театра в театре не нов, как и не оригинальны исторические декорации и костюмы в стиле русского модерна авторства Коровина, Васнецова, Егорова, Билибина и Рериха, фрагментарно реконструированные самим Черняковым и Еленой Зайцевой. Но все это по-новому работает в фокусе режиссерской идеи игры в квест, раскрывающей глубинные психологические, надфольклорные и универсальные смысловые пласты в знакомой музыкальной сказке. А публика получает истинное эстетическое наслаждение от хорошо исполненной музыки, увлекательного действия, колоритных массовых сцен и прекрасных декораций, символично объединивших всю историю постановок «Садко» в Большом.
Евгения АРТЕМОВА,
Фото – Дамир ЮСУПОВ, пресс-служба Большого театра
