Руководитель лейбла Major Music Максим Никиткин рассказывает о том, как не бояться конкуренции в сфере шоу-бизнеса, развеивает мифы о заоблачных ценах и объясняет, как стать популярным, доверив продвижение профессионалам.
— Как ты попал в шоу-бизнес?
– В шоу-бизнес я попал около 9 лет назад, одним из первых проектов, которым я занимался, был артист Gizmo. Это был мой самый первый проект, который я вел в качестве менеджера. Вообще, я сам с 16 лет писал песни для разных артистов, в шоу-бизнес я попал, пусть и не намеренно, но очень логично. Поскольку я всегда был непосредственно связан с музыкой, я знал, как создается музыка на каждом этапе, начиная с написания песни и заканчивая всеми техническими характеристиками: сведения, мастеринга и так далее.
– У тебя есть музыкальное образование?
– Нет, у меня нет музыкального образования. Я, как это говорится, self-made. (Смеется) Музыку я не писал, я был автором-исполнителем. Это тоже стоит разделять, есть музыкант, есть автор-исполнитель. Бывает, это совмещается. Поскольку я давно занимался музыкой, сам писал песни, то все шло по нарастающей. В какой-то момент я понял, что мне стало интересней писать песни для артистов и помогать им в определенных направлениях. Спустя некоторое время я познакомился с Димой Карташовым (KARTASHOW – артист, соучредитель музыкального лейбла Klever Label), человеком, который ворвался в интернет-пространство со своим уникальным стилем и подходом к музыке и очень быстро стал популярным.
– Большое количество очень юных артистов считают, что такая профессия — это легкий способ стать богатым и знаменитым. Это некий миф? И многие молодые артисты уверяют, что специальное образование для этого не нужно. И я сейчас говорю не про «корочки». Мое субъективное мнение таково, что, если ты занимаешься музыкой, у тебя должно быть музыкальное образование: сам ли ты учишься, занимаешься ли с педагогом — любой вариант.
– Это стереотип. Как правило, в музыку приходят от большой любви. Все остальное, разумеется, приходит впоследствии, приобретаются какие-то навыки, умения, термины. И, когда ты находишься в самом процессе, понимаешь, что за что отвечает. Когда приезжаешь первый раз на студию, ты видишь микрофон и даже не понимаешь, что будет происходить дальше. А потом одна студийная сессия, вторая, третья, и ты уже понимаешь: сюда добавить одно, туда добавить, например, tune на голос и т. д. Это технические характеристики, которые ты узнаешь и постигаешь в процессе. Этому не учат ни в одной филармонии.
– Это понятно, ты уже говоришь о том этапе, когда ты уже дошел до момента. Я считаю, что люди должны иметь представление о музыке. Человек не может судить о том, что он делает, не будучи профессионалом.
– Это представление появляется постепенно. Большинство популярных артистов, которых все знают, не имеют музыкального образования, они все сами сделали себя и развивались в процессе. Постигали какие-то музыкальные азы тоже в процессе, начиная от нотной грамоты, заканчивая высшим уровнем.
– Да, но они это делали. Я говорю, что современная молодежь не считает нужным даже это делать.
– Я понимаю, но у музыки тоже бывает разная цель. Например, достучаться до умов слушателей, до сердец, до души — такая пронзительная музыка построена на вокале. А бывает, музыка – это элемент развлечения, шоу, где исполнитель является больше шоуменом, чем певцом. Для людей, цель которых – развлекать и самое главное для них – это шоу, экшен, это необязательно. Они берут другим: харизмой, эффектами, эпатажем. Артисту, который пришел в музыку, чтобы найти своего слушателя и донести до него свои чувства, конечно, необходимо образование. И аудитория здесь тоже делится на два фронта. Все зависит от цели, которую ты ставишь перед собой.
– Я вообще не уверена, что большинство людей ставят перед собой какие-то цели. Обычно это бывает так: «О, зашло!».
– Зарабатывать на музыке или быть услышанным, чтобы дарить людям эмоции — это ведь тоже цели.
– Но и не миссия точно!
– Миссия — это, как правило, цепочка из твоих действий.
– Как дальше развивалась твоя деятельность после знакомства с Карташовым?
– Спустя 10 лет с момента знакомства мы с Димой все еще дружим, иногда вместе работаем, является партнерами в нескольких проектах. Такие отношения весьма редко встречаются среди современной молодежи. Когда мне было 18, мы начали плодотворное сотрудничество, писали песни, гастролировали по всей стране. Именно тогда у меня появились первые навыки, я изучал музыкальную, концертную индустрию, понимал, как работает рынок с этой стороны. Потом я занимался менеджерской деятельностью у того же самого Карташова. Через несколько лет мы решили сделать свое рекламное агентство, опираясь на собственные потребности. Мы долго думали, как продвигать себя в интернете.
В 2012-2014 гг. вообще не было никаких инструментов продвижения из тех, которые есть сейчас, не было площадок, пусть даже на тот момент известных, таких, как Тик Ток, Инстаграм. Даже YouTube даже был не настолько сильно развит. Был «ВК» и в общем-то на этом все. Мы изучали, анализировали, как заходит, у нас были свои определенные метрики популярности. На тот момент у Димы было 200 тысяч подписчиков в паблике ВК, это был ошеломительный успех. Не говоря уже о первых нескольких миллионах на YouTube. Тогда получить 4,5 млн просмотров клипа было мощным показателем интернет-популярности. У него была аудитория, и мы понимали, как измерять показатели, какие приемы можно использовать. Тогда мы и занялись первым рекламным проектом. У нас появилось рекламное агентство. Мы арендовали маленький офис 13х7, чтобы было визуально понятно, у нас стоял один диван, два стола и два стула — все. Мы приезжали туда каждый день. По соседству была музыкальная студия нашего товарища, где у нас был партнерский движ.(Смеется) Там мы общались с исполнителями, которые приходят в студию, и изучали их потребности. Многим была интересна именно реклама.
С таких шажочков все и начинается, с маленькой комнатки. Нас было двое сотрудников и всего несколько инструментов взаимодействия. В первую очередь, элементарные публикации в пабликах.
Тогда для многих исполнителей это было ноухау, никто не знал, как продвигать себя. Оказывается, можно разместить материал в музыкальных сообществах, его там увидят, послушают, напишут комментарий, поставят лайк, будут искать тебя. Даже с помощью такого, казалось бы, элементарного инструмента мы работали достаточно долго. И со временем мы, конечно же, изучали свою нишу, изучали рынок. Узнавали, какие появляются инструменты и, соответственно, сразу начинали их тестировать. Спустя всего полгода такой работы мы достигли небольшого прогресса. Мы переехали на новое место. Это была музыкальная студия и репетиционная база, на которой обитала половина шоу-бизнеса, начиная от группы «Серебро», заканчивая Тимати.
Постепенно у нас стали появляться первые известные проекты. Появился один проект, который заинтересовал, потом продвижение второго, третьего. Большую роль сыграло появление Ильи Жихарева (генеральный директор, соучредитель лейбла Klever Label), который обладает уникальным качеством – объединять людей в большую мощную команду, идущую к общей цели. Конечно, сначала он привел в команду людей, без которых ничего бы не получилось: Татьяну Жихареву и Юрия Стрелки (соучредители Klever Label). С этого момента уже начинается история создания лейбла ребят — Klever Label, в которой мне посчастливилось немного поучаствовать
– Чем ты занимаешься сейчас и чем это отличается от того, чем ты занимался раньше?
– Все изменилось кардинально. Я в своей профессии, можно сказать, перепрофилировался по сравнению с тем, чем я занимался. Раньше это была, в основном, рекламная деятельность, но пришло время, когда я понял, что мне уже не интересно заниматься исключительно рекламными процессами, нужно масштабировать, развивать и свой проект и себя.
Я взял на себя роль менеджера и линейного продюсера. Мне хотелось узнать еще больше: как работает любой музыкальный проект, начиная от дистрибуции и заканчивая PR. Поэтому я в общем-то ушел в менеджерскую историю, где я напрямую взаимодействовал со всеми направлениями и, так или иначе, их изучал. Для меня это более перспективное направление, чем техническая история или реклама в чистом виде. Однако, замечу, что реклама никуда не ушла из моей жизни, все равно я работаю с этим направлением.
У нас достаточно большая команда специалистов, которые занимаются рекламными процессами. Мне необходимо вовлекаться, координировать действия, смотреть, какие цели поставлены и какие результаты получены, ставить новые цели, в зависимости от того, к чему мы хотим прийти. В целом, мне было интересно более глубокое изучение проекта.
– Как ты себя позиционируешь? Кто ты?
– Я линейный продюсер. Это человек, который отвечает за все направления проекта: выкладку трека на цифровых площадках, координацию рекламных процессов, запуск рекламной компании, отчет, аналитику и взаимодействие с PR-службами, с концертными специалистами, сопровождение артистов на всех мероприятиях, то есть я полностью вовлечен в каждую деталь проекта. У меня есть ник Pravdaproduсer. Это уже некий бренд для меня.(Смеется) Он появился из-за саркастических вопросов моего окружения, со временем он ко мне приклеился. Сейчас этот ник – не просто аллегория, а суть моей деятельности.
– Удачные, с твоей точки зрения, кейсы, в которых именно ты приложил свои усилия, и без тебя могло бы так не получиться?
– Я не думаю категориями как: «Без меня могло не получиться», скорее, я горжусь тем, в каких проектах мне посчастливилось принять участие. Однозначно, мне было очень интересно работать с такими артистами, как Дима Билан, Ольга Бузова, ПЦ Лепс. Работа с группой NLO стала тем проектом, работой в котором я особенно горжусь. Я начинал работу в команде Klever Label в качестве линейного продюсера в тот период, когда ребята еще только заявили о себе и мне довелось наблюдать их колоссальный рост. В данный момент они уверенно занимают лидирующие позиции в топ-чартах, и очень скоро выстрелят еще сильнее. Лично я очень верю в них.
– Есть ли желание снова начать петь? Ты уже все знаешь, сам сможешь себя продюсировать. Что тебя останавливает?
– Желание есть, но нет потребности в реализации себя как артиста. Для меня в музыке самое главное — это посыл, который транслирует артист. Он не всегда совпадает с современными трендами. То, что я хотел бы сейчас сказать, скорее всего, массовой аудитории будет неинтересно. Видя, как развивается индустрия, я понимаю, что даже в моем возрасте уже поздно быть артистом. Сейчас средний возраст начинающего артиста 18-20 лет. Иначе ты уже не говоришь на одном языке с целевой аудиторией. Если бы я вернулся к музыке, то писал бы песни исключительно для артистов, которые мне импонируют, и я вижу в них перспективу, продюсировал бы от и до, но точно не себя.
– С кем бы из топовых артистов ты бы хотел поработать и в рекламном контексте, и в продюсировании? Назови 3 российских и 3 западных.
– На западных артистов я смотрю более прагматично, исходя из целей и возможностей. Там совершенно другой рынок, и важно понимать, имеется ли у них потребность во мне и чем я им могу помочь. Перед каждым проектом я задаю себе этот вопрос: «Чем я могу быть полезен?». Мы этот рынок не знаем, мы с ним не соприкасались, и не знаем, какие инструменты работают там.
В качестве эксперимента, конечно, было бы интересно попробовать. С кем именно, даже не знаю. Просто было бы интересно ознакомиться с западным рынком.
Что касается наших артистов, то есть всех, кто поет и говорит на русском языке. В том числе и артисты СНГ.
– Почему на Украине артисты лучше заходят? Все, что они делают, получается круче, чем у нас?
– Мне кажется, это стереотип, что на Украине делают лучше. И у нас есть талантливые и исполнители, и продюсеры, и менеджеры, и саунд-продюсеры. В Казахстане сейчас просто бурный всплеск местных исполнителей. Я считаю, что ключевую роль играет интернет, в первую очередь. Начиная с 90-х, весь шоу-бизнес сконцентрировался исключительно на столице, и все проекты, все артисты группировались в Москве. С появлением интернета мы услышали качественную и самобытную музыку из любых регионов, в том числе, и с Украины, Казахстана и других стран. Просто хорошая музыка была всегда и на Украине, и в Казахстане, и в других странах, но об этом никто не знал, не было возможности донести эту музыку. Сейчас поменялась индустрия, поменялся рынок, и поскольку до этого об Украине и Казахстане никто не говорил, и не было никаких ожиданий, что вообще кто-то там делает что-то интересное сейчас, поэтому все так реагируют: «Вау, Казахстан, Украина делают максимально крутую музыку». На самом деле, они сейчас добрали то, чего им не хватало на промежутке долгого времени.
– Я сегодня общалась с программным директором одной из радиостанций, и у них такое позиционирование, что они не ориентируются на топ-чарты. Их аудитория 35+, у них определенный формат. Как сосуществуют интернет и радиостанция с очень большим охватом? Где противоречие?
– Противоречие в том, что радиостанция, которая работает исключительно на один сегмент аудитории, ограничивает себя в увеличении количества новых слушателей. Любой проект, который не развивается, не добирает новой аудитории, в какой-то момент приходит в стагнацию. Я считаю, что очень важно популяризировать себя для разных слоев населения. Думаю, этот прогресс понятен абсолютно каждому человеку в 2021 году. Поскольку любой бренд, даже кофейня за углом, уже ведет свой Инстаграм, старается себя интегрировать в ТикТок, чтобы продавать кофе.
– Подрастающее поколение 12+ уже не знает магнитофонов, о радио знает, если оно играет у родителей в машине, а дальше есть колонка и телефон. И вся музыка идет из ВК и откуда-то еще.
– Конечно, радио — это инструмент для более взрослого поколения от 23-25 лет и выше. Аудитория младше уже практически не слушает радио.
– Меркантильный вопрос: вот я ребенок 14 лет или я мать 14-летнего ребенка, я хочу стать певицей. Увидела я Pravdaproduсer, какие мои действия, чем ты можешь мне помочь? Ребенок просто хорошо поет. Отправишь ли ты его на конкурс, нужны ли большие финансовые вложения?
– Конечно, ресурс важен. Но мы пойдем от самого основного для такой мамы талантливого ребенка. Нам важен ответ на вопрос: какова цель? Для того чтобы понять, в чем мы можем быть полезны.
– Ребенку просто нравится петь, и это получается лучше всего, он больше не хочет ничем заниматься. Выход на сцену — пока большой стресс, но ребенок хорошо разбирается в музыке, пишет что-то сам. И я, как мама вижу, что нет смысла ругать за тройку па математике, если мой ребенок классно поет. Ребенок сам еще не понимает, он не видит еще себя артистом, но я вижу, что все возможно. Я же должна направить своего ребенка.
– Все верно, если мы понимаем, что у ребенка нестандартный, самобытный, неординарный репертуар, начиная от уникального тембра голоса, заканчивая мелодиями и образом. Что также играет большую роль, образом, в который он органичен, который мы можем вместе составить, и мы понимаем, что этот ребенок, этот артист, этот проект может быть интересен для массовой аудитории, то мы можем помочь абсолютно на каждом этапе: от цифровой дистрибуции до PR-продвижения, так как мы работаем в этой отрасли уже более 10 лет и у нас большой опыт.
– Любое становление в любой профессии — это всегда первоначальные инвестиции. Дети изначально обучаются музыкальной грамоте и т.д. Если ты сам не пишешь песни, тебе нужно найти того, кто тебе напишет, заплатить. Найти студию для записи. Все это в любом случае затраты. И реклама тоже всегда стоит денег. И предложений много. Как найти тех, кто адекватно выполнит свою работу. Только методом проб и ошибок?
– Путь проб и ошибок – действенный метод, не всегда приятный, но это – полезный опыт. Я считаю, что стоит ориентироваться на экспертность и профессиональные навыки компании или специалистов в данной сфере.
– В итоге ты решил скооперироваться и создать собственное мини-агентство, которое помогает артистам развиваться. В чем заключается твоя работа? Почему ты решил это сделать именно сейчас, а не раньше? Ведь для тебя это не новый вид деятельности.
– Да, все верно. Объясню. Именно сейчас, потому что на данный момент у нас уже хватает своих собственных ресурсов, команды, партнеров, с которыми мы работаем. В том числе наши партнеры Klever Label, с которыми мы делаем ряд крупных, масштабных проектов. И на фоне этого мы с моим партнером Ингой Сихарулидзе решили сделать достаточно локальный лейбл для поддержки талантливых артистов. Мы работаем индивидуально с определенными артистами, которые нам, в первую очередь, нравится. Я считаю, что это действительно очень большая профессиональная свобода, когда ты можешь позволить себе отказываться от проекта, к которому у тебя не лежит душа. Для нас первостепенной важностью является симпатия к артисту с человеческой точки зрения, а во-вторых, видение потенциала. Если мы видим, что этот проект для нас потенциально интересен, то, скорей всего, мы будем им заниматься. При этом мы всегда открыты для новых предложений, новых артистов, новых талантов. Мы работаем по всем направлениям, включая и очень глубокую работу по PR-продвижению, SMM, маркетингу, digital.
– Насколько я знаю, у вас есть еще дизайнеры и режиссеры?
– У нас есть не только дизайнеры и режиссеры, но и саунд-продюсирование. Мы не отказываемся и от создания песен.
– То есть, если придет человек, который умеет писать песни, но ему нужно помочь, ваша компания может закрыть все вопросы?
– Конечно, мы можем создать песню «под ключ».
– Человек сам может записывать в студии, а может прийти к вам, и вы все сделаете?
– Да, при этом мы ничего не навязываем. Более того, человек может прийти к нам работать по одному из видов наших услуг. Например, ему нужен только PR. SMM-специалисты и дизайнеры у него свои, но его интересует PR-продвижение. Мы можем помочь индивидуально и исходя из конкретных потребностей. У нас нет обязательной программы. Артист не должен пользоваться всеми нашими услугами. Мы работаем исключительно под определенный запрос.
– Насколько мне известно, у вас был опыт работы не только с шоу-бизнесом, но и с брендами? Входит ли это в сферу вашей деятельности?
– Нет, мы не ставим себе никаких ограничений в плане работы на одном рынке. Естественно, мы ищем для себя всегда новые направления, новые партнерства, и с 2020 года мы взялись за новый вектор развития — более детальную работу с брендами, работу с различными рекламными агентствами, где мы также можем быть полезными за счет собственного ресурса. У нас большая команда, которая способна осуществить бренд и проект любой сложности. И, помимо всего прочего, у нас есть экспертность в продвижении личного бренда и уже состоявшегося бренда. Мы знаем, как интегрировать в соцсети, как привлечь аудиторию на тот или иной продукт, потому что все, что касается соцсетей — это к нам. Мы знаем, как работают соцсети, и большинству крупных брендов-мастодонтов, которые сейчас ведут активную работу в соцсетях не хватает, скорее всего, свежего взгляда от специалистов, которые регулярно ведут работу именно в соцсети. Здесь нашим цели схожи, и мы можем быть эффективными и полезным.
– Как называется ваша компания и почему?
– Компания Major Musiс. Почему именно такое название? Major, в переводе с английского, «главный, крупный, могущественный». Мы здесь идем от обратного, не от собственного эго о том, что мы мощные и великие, мы делаем акцент на силе музыки.
– Как вы объясняете брендам, которые не занимаются музыкой, что с таким названием вы еще можете делать что-то другое?
– Именно поэтому скоро мы сделаем презентацию проекта PR-life. У нас готовятся очень интересные предложения как для музыкантов, так и для проектов, не связанных с музыкальной индустрией. Для работы с брендами у нас есть отдельное направление.
– Какой у вас опыт работы?
– Мы работали с некоторыми брендами, чьи имена и названия мы не хотели бы называть, поскольку мы очень уважительно относимся к своим клиентам. Мы придерживаемся принципа конфиденциальности, поскольку не каждый бренд хочет огласки. Мы всегда подходим персонально к запросу нашего клиента. Если он не хочет публичных упоминаний, то мы стараемся этого не делать. Это касается и артистов, у нас также достаточно выверенная позиция конфиденциальности. Ряд артистов, которых я вам назвал, это исключительно артисты, с которым я работал в рамках лейбла, и это ни для кого не секрет. Имена артистов, которые обращаются к нам с определенной целью, мы не разглашаем.
– Не боишься ли ты конкуренции, потому что сейчас очень много музыкальных лейблов?
– Конкуренции бояться глупо, потому что она стимулирует развитие. Во-первых, без конкуренции нельзя представить личного роста, во-вторых, мы не стоим на месте, мы постоянно развиваемся, обрастая новыми инструментами продвижения, артистами, контактами, и, что самое главное, новым опытом и знаниями которыми мы и делимся с нашими клиентами.
