В московской галерее Île Thélème открылась масштабная выставка работ Георгия Траугота (1903-1961) — выдающегося представителя объединения «Круг художников». Несмотря на всю его значимость, у этого автора была всего одна персональная выставка, и та — более полувека назад. А потому выставка в Île Thélème — это событие высочайшей значимости для всей российской культуры.
Кураторы проекта Александр Некрасов (директор «Царскосельской коллекции»), Микаел Давтян (основатель «Трауготовских чтений») и Екатерина Шелест (куратор художественного пространства Île Thélème) собрали более 100 произведений живописи и графики, охватывающих весь творческий путь мастера — от редких работ 1920-х годов до зрелых произведений, когда он от воздушных, почти размытых, спокойных пейзажей в нежнейших полутонах он приходит к экспрессивным, ярким мазкам, транслирующим пиковые, разрезающие действительность на части эмоции.
«Идея этой выставки родилась у меня очень давно, еще с 2013-го года я начал мечтать о том, чтобы сделать такую экспозицию, — признался на открытии Александр Некрасов, — Георгий Траугот, прежде всего, высочайшего уровня мастер. Это вершина не только ленинградской культуры, это вершина в целом всей нашей российской культуры. Самое ценное, что мы видим в его творчестве, это безупречное искусство построения пространства картины, наполненного светом. Та уникальная светоформа, найти которую в 20-е годы 20-го века мечтали все художники. А у Траугота это прослеживается везде, к какому бы этапу творчества работа ни относилась. Он создавал свой собственный живописный язык, блистательно владел и графикой, и живописью. В живописи больше стремился к мягкости, растворенности и даже в какой-то степени отсутствию краски. В том смысле, что у него нет краски, но есть цвет. Только у самых лучших мастеров появляется промежуточный, настоящий, духовный цвет. В экспозиции мы постарались максимально раскрыть темы, которые волновали художника, всю плодотворную, расширенную палитру возможностей мастера. И для этого специально не раз ездили в семью к сыну автора, который помог нам собрать графические работы и расширить ассортимент демонстрируемых работ. И потому я думаю, что это открытие — настоящая сенсация, огромное событие для сегодняшнего дня».
Особенность творчества Траугота — его эмоциональность в живописи, где пейзаж становится не просто изображением природы, а поэтическим обобщением. В отличие от коллег по «Кругу художников», стремившихся к стилистическому единству, Траугот создавал работы, наполненные тонкими колористическими нюансами.
Его лаконичные композиции, где человеческие фигуры органично вписаны в городскую среду, особенно ярко передают дух Ленинграда — даже в самые тяжелые для города времена. Целая стена на выставке, разместившейся в трех залах, посвящена его блокадному циклу: когда художник выходил на пустые улицы и рисовал исчезающий, замерший город.
Наследие художника, по словам Александра Некрасова, несет в себе отголоски русской иконописной традиции, что особенно заметно в охристых тонах его работ. Как отмечал сам Траугот, иконопись создавала образ огромной силы чисто живописными средствами. Эта связь с древнерусским искусством во многом определила монументальность даже его небольших этюдов.
Им, кстати, посвящена особая витрина — небольшая, как и сами форматы миниатюр. По мнению кураторов, эти работы могут показаться многим особенно пронзительными — именно из-за специфики их написания: когда автор в буквальном смысле стремительно выхватывает из окружающей действительности самые яркие образы. Благодаря этим работам создается впечатление, что Траугот был тем художником, который действительно никогда не расставался с кистью.
Тем не менее, несмотря на участие в многочисленных выставках, при жизни Траугот оставался в тени — его единственная персональная выставка состоялась лишь в 1958 году в ленинградском Доме писателя. Нынешняя экспозиция призвана восстановить справедливость и показать истинное значение этого мастера для русской культуры XX века.
