В текущем сезоне Московский Новый драматический театр выпустил две премьеры – «Счастливый день» по пьесе А.Н. Островского и Н.Я. Соловьева и фантастическую драму «Зверь» М. Гиндина и В. Синакевича. Главные женские роли в обеих этих постановках играет Наталья ГРИШАГИНА. Мы попросили актрису рассказать о том, как шла работа, с какими трудностями пришлось столкнуться и удалось ли в итоге понять и полюбить таких разных – но таких интересных персонажей.
Бедная Настя
Любая роль в пьесе Островского – дар для артиста, а в «Счастливом дне» – особенно. Во-первых, это веселая комедия, а хороших, умных комедий, где тебя не «рассмешивают» плоскими шутками, а предлагают забавные ситуации, узнаваемые типажи… их вообще не так много. Во-вторых, это актуальная пьеса. Жизнь в России в каждом новом столетии похожа на ту, что была в предыдущих. Чиновники, взятки, коррупция, пьянство, скука провинциальной жизни – всё, как сейчас. Почтмейстеры называются иначе, но так же тащат государственные деньги. Войдешь в здание почтового отделения – даже в Москве, не то что в глубинке! – и видишь, что ремонта там давно не было… если ревизия – выкручиваются. (Смеется). А что делать?
Моя героиня, Настя, помогает отцу избежать наказания. Играть её мне легко и радостно. Да, она не «голубая героиня», она едет в столицу, чтобы стать содержанкой. Но сколько в этой девочке жизнелюбия, обаяния, легкости – и вместе с тем, хватки и целеустремленности! Мне нравятся люди, которые знают, чего хотят, и готовы идти на жертвы. Настя вовсе не из тех девушек, что ради денег могут отдаваться всем подряд. Она осознанно выбирает того человека, кто в состоянии дать ей реальный шанс, обеспечить её будущее. Это проявление твердого характера и серьезных амбиций, которые помогут ей в большом городе.
В нашем спектакле присутствует актуализация классики – приём, когда текст остается нетронутым, но визуальный ряд, время и место действия – сегодняшние. И это в логике той истории, которую предлагает зрителю режиссёр… Что касается проблемы «осовременивания» в целом, то я отношусь к этому спокойно – разумеется, если прием оправдан, и артисты убедительны. Я за творчество – без границ! Но повторю, важно сохранить мысль, идею автора, а не кромсать пьесу, пока от неё ничего не останется. В «Счастливом дне» зрителя не ждет ничего такого, что шло бы вразрез авторским смыслам. Да, у нас сегодняшние костюмы, музыка… но осталось даже «ваше превосходительство», «помилуйте» и прочее. Мы работали над тем, чтобы всё звучало естественно и натурально.
Настя – очень «сегодняшняя» дамочка… и во время репетиций я почти не думала о том, как вели себя барышни в 19 веке. Кое-что мне дали наблюдения, встречи, воспоминания… ну, и собственные размышления тоже. После первого чтения роли она мне вообще показалась предельно простой… но было все же подозрение, что есть какой-то секрет. Так и вышло. Начали репетировать – и я поняла, что именно Насте принадлежит вся интрига; она в сердце заговора, который движет действие. Смогла бы лично я, к примеру, так себя вести, чтобы добиться цели? Вряд ли. Я другой человек. Но удивительно то, как в этой простой на первый взгляд, коротенькой, воздушной пьесе, словно в капле воды, отразились такие разные характеры… и дали панораму чуть ли не всей России.
Люди и звери
Я слышала, что критики ругали «Зверя» – сначала за якобы антисоветский подтекст, потом за отсутствие глубокой философии, излишнюю очевидность конфликта… даже за «попсовость» – мол, всё «выговаривается», как в детском саду… Категорически не согласна! Да, пьеса понятна широкой публике, в ней нет каких-то ребусов, но что в этом плохого? И потом, чем проще взаимоотношения в драме, тем сложнее играть. Кстати, у Чехова тоже все кажется ясным, и написано нормальным, человеческим, а не «философским» языком. Просто там есть второй, третий план… в «Звере» такого нет, конечно. Однако есть интересное обстоятельство – постапокалипсис. Есть люди, хоть и пережившие катастрофу. Ведь главное – люди, их чувства… Я сразу подумала – это похоже на фильм. Или бестселлер: читаешь, читаешь… а напряжение растет и растет, во втором акте начинается настоящая жуть. Как мне хотелось другого финала! (Смеётся). Надеялась на счастливый конец… ужасно расстроилась. Но авторы правы – финал закономерен…
Мы смотрим новости, читаем сводки – везде убийства, войны, конфликты, террор. Люди нетерпимы друг к другу, враждуют на любой почве, и религиозной, и национальной… абсолютно из-за любых различий. И в пьесе это так лаконично преподнесено – без лишних кровавых подробностей… как-то буднично, просто, и потому – страшно.
Актерская сложность в том, что реалистический материал ты можешь играть, исходя из личного опыта, а вот ядерной войны мы пока, слава богу, не пережили. Черпать все «из себя» в роли Дочери не получится, нужно воображение. Но, с другой стороны, я играю влюбленную девушку, которая отказалась от своей любви, и каким бы ни был мир вокруг – эта история затрагивает общие для всех нас вещи. Еще одна особенность – речь, и это касается обоих спектаклей. В «Счастливом дне» у нас уральский говор, а в «Звере» искаженное произношение мутантов. Сложно было не столько даже осваивать, сколько переключаться с одной манеры на другую. В «Звере» же не диалект, а жестикуляция предшествует слову. Это был крутой опыт.
Настя из «Счастливого дня» близка мне своей бойкостью, дерзостью… а с Дочерью все иначе. Мне трудно оправдать ее выбор. Да, в людях есть страх перед теми, кто отличается от них – неважно, чем… И я разумом понимаю, почему Дочь не остается со Зверем. Но внутренне этот выбор мне принять тяжело. Мне больно, что она не решается сделать то, что ей подсказывало сердце, а идёт на поводу у чужого мнения, общественных установок… Лично мне кажется, что любовь всегда должна побеждать. Любовь, а не долг. Даже перед собственным будущим ребенком – точнее, тем, как этот долг понимают твои родители. Честно, я даже не знаю, как бы повела себя в такой ситуации, хватило ли бы у меня сил пойти наперекор всему… Она отказалась от собственного счастья. А каждый, кто увидит спектакль, задумается о том, стоило ли приносить эту жертву… Не хочется раскрывать заранее всё, что ждёт зрителя, но я прошу – обратите внимание на финальную мизансцену перед поклонами. Вы поймёте, что мы хотели сказать.
Подготовила Людмила СМИРНОВА
