«Средневековая Франция. С XI века до Черной смерти (1348)» – удобный справочник, который поможет читателю ответить на вопросы, возникающие после визита в музей или прочтения книги, написанной несколько веков назад. Читатель сможет быстро найти нужную информацию по конкретной теме и открыть для себя множество интересных фактов.
Мари-Анн Поло де Болье – французский историк, исследователь, преподаватель и автор уникальных книг о Франции охватывает такие области, как экономика, политика, общественное устройство, жизнь в Париже и другие. Вы узнаете, как осуществлялась власть в средневековой Франции; как была устроена денежная система и кредитование; как выглядела средневековая «потребительская корзина»; как функционировала церковная система и почему люди боялись наступления 1000 года; какие порядки царили в семьях и из чего слагался досуг среднестатистического жителя.
Книга вышла в свет в издательстве АСТ.
Ниже мы публикуем фрагмент из книги Мари-Анн Поло де Болье:
X. Развлечения
Жизнь человека эпохи Средневековья состоит не только из тяжелой работы, войн и молитв. Суровые будни чередуются с играми, праздниками и карнавальными безумствами. Развлечения аристократии, такие как охота, рыцарские турниры, пиры с участием менестрелей и игра в шахматы, становятся примером для подражания зажиточных буржуа (особенно что касается спортивных и настольных игр).
Религиозные праздники служат поводом для демонстрации социальной иерархии: их главным организатором является местное духовенство, указания которого исполняют муниципальные власти, которым в свою очередь подчиняется простой народ. Тем не менее, некоторые торжества нарушают эту иерархию, либо пародируя ее (праздник осла), либо переворачивая ее с ног на голову (праздник дураков).
Крупные города предоставляют своим жителям дополнительные развлечения: общественные бани и термы (в которых часто предлагаются услуги дам легкого поведения), светские или религиозные театральные постановки, а также светские мероприятия с участием важных персон.
Рыцарские турниры и состязания
В середине XI в. рыцарские турниры становятся популярными на западе Франции. Они представляют собой реальное сражение между двумя группами воинов на обширном пространстве вдали от жилых зон. Турнир устраивается в соответствии с правилами настоящей военной битвы. Для молодых рыцарей он становится отличной подготовкой к реальным боевым действиям, полезным опытом, а также способом обогащения
Принц или другой представитель высшей аристократии, берущий на себя организацию турнира, рассылает во все стороны гонцов, которые приглашают посмотреть на него окрестных жителей. В назначенный день рыцари, разделенные на два противоположных лагеря, каждым из которых командует свой сеньор, начинают наступление друг на друга. Цель участников — захватить в плен максимальное число воинов противника (чтобы получить за них выкуп), а также обезоружить их и свалить с лошади, демонстрируя при этом незаурядное знание военного искусства и блестящее владение оружием. Именно по этой причине каждый рыцарь изображает на своем щите какой-то опознавательный знак, чтобы его можно было легко отличить от остальных. Так в середине XII в. вместе с модой на рыцарские турниры по всей Западной Европе распространяется гербовая символика (см. Глава XI, Имена и знаки различия).
Вскоре Церковь запрещает эти состязания, так как они пропагандируют насилие и легкий заработок. В 1130 г. на Клермонском соборе объявляется о том, что рыцарь, погибший на этом «отвратительном мероприятии», не будет похоронен по христианскому обычаю.
Это решение затем повторяется на Втором Латеранском соборе в 1139 г. и Третьем Латеранском соборе в 1179 г.
В XIII в. рыцарский турнир превращается в менее серьезное состязание. Размеры поля битвы уменьшаются, и оно ограничивается площадью арены. Сражения воинов теперь происходят недалеко от жилых мест и превращаются в захватывающее зрелище, привлекающее многочисленную публику. Глашатаи объявляют по всему городу дату и место предстоящего турнира.
Подобные военные спектакли, заключающиеся отныне в противостоянии двух рыцарей, порождают моду на дуэли. Такие состязания становятся развлечением аристократии (см. Глава V, Городская и деревенская аристократия). Военные подвиги на глазах у прекрасных дам превращаются в галантные жесты, соответствующие кодексу чести куртуазного общества. Со временем рыцарские состязания становятся менее жестокими и больше рассчитанными на внешний эффект — в XV в. они уже представляют собой сугубо постановочное театральное зрелище, называемое «падарм».
Пиры
Пир обычно устраивают в большой компании, что должно укреплять дружеские и социальные связи между его участниками. Союзы ремесленников и другие трудовые сообщества обычно организуют ежегодный пир в день чествования своего святого покровителя — так рождаются их профессиональные праздники. В начале XIV в. в пире, устроенном общиной паломников, почитающих Святого Иакова, принимает участие тысяча человек! Более скромный приходской банкет обычно организуют на Троицу и Рождество (последний также называют «Дары природы» (Defructus), от первого слова старинного песнопения, исполняемого на рождественской вечерне). Согласно давней монастырской традиции, еда, оставшаяся после такого банкета, раздается бедным.
Пиры, организуемые королевскими особами, могут также иметь и политическое значение. Например, можно вспомнить символический первый ужин на английской земле, устроенный Вильгельмом Завоевателем и его воинами в 1066 г. — он запечатлен на знаменитом гобелене из Байё. Муниципальные власти также организуют банкеты с участием важных гостей, проезжающих через их город. Сеньоры регулярно устраивают в своих замках пиры с участием трубадуров и менестрелей, чтобы продемонстрировать вассалам свою доброту и щедрость — достоинства, присущие благородному сословию.
Граф Шампани Генрих I носит прозвище Щедрый, данное ему за организацию многочисленных банкетов, сопровождающихся музыкой труверов (см. Глава VIII, Выразительность поэзии). Богатые семьи устраивают пышные застолья по случаю свадеб и похорон. Наконец, авторы рыцарских романов обожают описывать разнообразные пиры, устраиваемые по поводу и без, подчеркивая их радостную и непринужденную атмосферу и обилие подаваемых блюд.
Трубадуры и труверы
Трубадурами принято называть лирических поэтов и музыкантов, живущих на юге Франции и пишущих на окситанском языке. Их название происходит от окситанского глагола trobar, что означает — сочинять или находить стихи и музыку. Многие из них происходят из высших слоев общества: Гильом Аквитанский (скончался в 1126 г.) носит титул графа Тулузского, Жофре Рюдель (скончался около 1170 г.) является графом Прованса и сеньором де Блай, а Бонифаций Кастелланский (скончался в 1265 г.) имеет титул барона. Также трубадурами нередко становятся менее зажиточные сеньоры, как например Арнаут Даниэль (скончался в 1210 г.) или Бертран де Ламанон (скончался в 1270 г.), а также городские буржуа — Пейре Видаль и Фолькет Марсельский. Некоторые одновременно являются и бродячими артистами — например Бернарт де Вентадорн, сын лучника и поварихи. Простые менестрели довольствуются исполнением чужих произведений (см. Глава IX, Музыка). Настоящие трубадуры либо просто декламируют свои стихи (как тот же Бернарт де Вентадорн), либо сочиняют песни, доверяя их исполнение уже признанным певцам (так, Арнаут де Марёйль, трубадур, параллельно служащий нотариусом в Перигоре, сотрудничает с известным провансальским исполнителем по прозвищу Пистолета).
С конца XI в. искусство трубадуров, ставшее к этому времени более сложным и совершенным, получает признание при дворах высшей знати юга Франции, особенно в Тулузе и Пуатье. Родоначальниками жанра принято считать таких авторов, как Гильом Аквитанский, Жофре Рюдель, Серкамон и Маркабрюн. После 1170 г. поэзия трубадуров переживает второе рождение благодаря Арнауту Даниэлю, Пейре Овернскому и Раймбауту Оранскому — мастерам «темного стиля», который характеризуется ученым и непонятным слогом, в отличие от более радостного и приукрашенного «легкого стиля», на котором пишут Бернарт де Вентадорн, Пейре Видаль и Бертран де Борн (см. Глава VIII, Выразительность поэзии). Стоит также упомянуть о том, что до нас дошли имена примерно двадцати трубадуров-женщин из совершенно разных социальных слов — от знатных дам до бродячих артисток.
Отрывок из песни «Далекая любовь» (Amour lointain) Жофре Рюделя (около 1179 г.)
Когда длиннее дни весной,
Люблю я песни птиц далёко,
И, удалясь, ношу с собой
Я память о любви далёкой;
Живу в печали и тоске,
И пенье птиц, и розы мне
Зимы жестокой не милее.
Уверен я поныне в том,
Что встречу я любовь далеко,
И мыслью счастлив, — но потом
Грущу вдвойне: она далеко.
О, если б странником я стал
К святым местам, и взор упал
Ее на посох мой с сумою!
Как сладко будет попросить
У ней с дороги кров далекой,
Быть может, там же с нею жить
Хотя пришел я издалека;
Польются речи без конца,
Когда там встретятся сердца,
Любовь хранившие в разлуке.
Грустя и радуясь, уйду,
С любовью свидевшись далекой:
Когда увижу? — не могу
Сказать, ведь земли так далеко.
Там долго нужно проблуждать
И часа встреч не угадать;
Все предаю я в Божьи руки.
Не будет счастья мне в любви,
Коль счастья нет в любви далекой:
Ведь лучше той мне не найти
Нигде, ни близко, ни далеко;
Ее недаром славят все;
И в сарацинов я земле
Рад пленным быть, чтоб быть лишь с нею.
(Перевод с окситанского С. Рафаловича)
Трубадуры оставили нам в общей сложности не менее 27 000 лирических произведений, прославляющих утонченную куртуазную любовь. С другой стороны, супружеские измены и чувственные удовольствия описываются в них так, как будто в средневековом обществе не существует никаких моральных ограничений и не запрещены близкородственные браки. Любовь дамы, получающей условное имя, наполняет поэта неземными чувствами, которые делают его чище и духовнее. Под конец жизни некоторые трубадуры вступают в религиозные ордена, как Бернарт де Вентадорн, Бертран де Борн и Фолькет Марсельский, которые становятся цистерцианцами. К сожалению, после крестового похода против альбигойцев (1209–1229 гг.), изменившего баланс сил на юге Франции, роскошные приемы при дворах местной знати сходят на нет, а трубадуры прекращают свою творческую деятельность. Через некоторое время к французам приходит запоздалое понимание того, что богатое литературное наследие трубадуров необходимо сохранить в письменной форме, так как к этому времени оно существует лишь в виде отдельных текстов либо в устном изложении. Так появляются многочисленные сборники их песен.
Широкая известность трубадуров на юге Франции, несомненно, служит толчком к появлению около 1160 г. их северных собратьев — труверов, сочиняющих на языке ойль. Вероятно, южное искусство доходит до северных районов благодаря бродячим поэтам и менестрелям, таким как Гийо де Провен. Труверы также нередко живут при дворах членов ристократических семей, таких как Мария Шампанская (скончалась в 1198 г.) и Аликс, графиня Блуа (обе являются дочерьми Алиеноры Аквитанской). Творчество труверов также поощряет Изабелла де Вермандуа (скончалась в 1182 г.) — супруга графа Фландрии, а затем — графа Блуа и Шампани Тибо IV, который также является поэтом. Из первых труверов наиболее известными считаются Гийо де Провен и Гуон д’Уази, виконт Мо (скончался в 1189 г.), а также Кретьен де Труа, оставивший после себя две песни о любви, сочиненные около 1170 г. При роскошном дворе Марии Шампанской работают также Гас Брюле, Жиль де Вьё-Мезон и Пьер де Молен. Изабелла де Вермандуа способствует распространению этого нового искусства в Пикардии и Артуа, где появляются свои авторы — Конон Бетюнский (барон Артуа, воспитанный двоюродным братом Гуоном д’Уази), Блондель де Нель (рыцарь и менестрель из Пикардии, а также владелец замка Куси), Ги де Турот и Аннюйер Гонтье де Суанье. Начиная с XIII в. эта лирическая поэзия обретает популярность среди городской буржуазии. Центрами искусства труверов становятся Париж и Аррас, но оно развивается и в других регионах, при этом поэтами могут быть выходцы из совершенно разных слоев общества — от королевских чиновников (Филипп де Бомануар-отец) до университетских преподавателей (Жан де Мён). Поэзия труверов вдохновляется творчеством трубадуров, ограничиваясь при этом лишь «легким стилем», который характеризуется мягким и певучим слогом, удобно представляемым в виде любовной песни. До нас дошли имена примерно двухсот труверов, но если мы честно проанализируем их стихи, то нам придется признать, что многие из них являлись довольно заурядными поэтами. Из всей этой массы выделяются поэмы Адама де ла Аля, Колена Мюзе, Тибо IV и примерно тридцати других талантливых поэтов. Тематика ограничена куртуазной любовью, а также связанными с ней удовольствиями и переживаниями. Творчество труверов более изобретательно в музыкальном плане. Мелодии их песен сохранились в большем количестве, чем ноты произведений трубадуров (см. Глава IX, Музыка).
Путешествия
Об одной категории средневековых путешествий следует сказать особо — это паломничество, преследующее сугубо религиозные цели. В течение того исторического периода, который мы рассматриваем в этой книге, паломники активно устремляются к Святой земле, особенно в 1099-1147 гг., когда Иерусалим является частью Латинского королевства и поэтому легко доступен для жителей Западной Европы.
Существует множество паломнических путей к Святой земле. Один из них, начинающийся в Англии, проходит через Францию, где его разделяют на несколько этапов, каждый из которых имеет свою «категорию сложности», в зависимости от состояния дорог. Судя по сохранившимся картам, он включает в себя такие города и деревни, как Макон, Лион, Валанс, Сен-Жиль, Шамбери, Эгебель и Терминьон, а также горный перевал Мон-Сени.
Куда более популярны многочисленные локальные паломнические маршруты (ограниченные пределами Франции). Каждую христианскую святыню, к которой устремляются верующие, непременно сопровождают рассказы о связанных с ней чудесах, перечень которых приводят на табличках, устанавливаемых в церквях. Так, паломники, дошедшие до церкви в Сен-Максимен-Ла-Сент-Бом, рассказывают сторожу святилища о своем чудесном исцелении. Через некоторое время настоятель соседнего монастыря Жан Гоби Старый начинает записывать эти рассказы, указывая имена, возраст и место жительства всех верующих, а также недуг, от которого они излечились. Инициатива по организации паломнических походов может принадлежать как отдельному человеку, так и целому церковному приходу. Иногда такие путешествия заставляет совершать инквизиция или епископальный суд — в таких случаях они являются расплатой за грехи или другие религиозные преступления
На дорогах Франции в этот период можно встретить и других путешественников: небогатых крестоносцев, не способных оплатить свое путешествие к Святой земле на корабле; странствующих торговцев, которых называют «пыльные ноги»; гонцов — далеких предков современных почтальонов; крестьян, направляющихся к зонам вырубки леса, где им предстоит строить себе новое жилье; монахов из нищенствующих орденов, читающих повсюду свои проповеди; других служителей Церкви, спешащих по своим делам; а также нищих и бродяг, скитающихся по городам и весям. Старые дороги Франции, построенные еще во времена римских завоеваний и сходящиеся в Лионе, заменяются новыми с центром в Париже — этот процесс длится с XI по XVI вв. Начиная с XI в. новые дороги (чаще всего довольно извилистые и плохо поддерживаемые) соединяют старые города и деревни, аббатства и замки (часто расположенные на перекрестках или торговых путях) с новыми центрами политической и экономической жизни (см. Глава IV, Рост крупной торговли). Некоторые дороги вымощены камнем — это недешевое удовольствие финансируется за счет дорожных пошлин. По таким трассам возможно перевозить тяжелые грузы, но с небольшой скоростью: почтовый экипаж может проехать в день не более 50 км, а колонна таких экипажей — всего 36 км. Грузовые и пассажирские перевозки также осуществляются по рекам: быстрее — вниз по течению, дольше — в обратном направлении (в этом случае суда тянут бечевой) (см. Глава IV, Водный транспорт).
Дальние заморские путешествия начинают развиваться благодаря прекращению военных действий огромной Монгольской империей. Завоевание Константинополя в 1204 г. дает возможность многим жителям Западной Европы посетить Азию, добравшись туда через Черное море. Францисканцы Иоанн де Плано Карпини и Гильом де Рубрук, отправленные королем Людовиком Святым к великому хану Мункэ, несколько месяцев живут в монгольской столице Каракоруме при его дворе. Их рассказы об этом путешествии открывают Азию для европейцев, в частности заставляют исправить ошибку о географическом положении Каспийского моря, которое наконец признается замкнутым водоемом. Ободренный собранными материалами, Папский Престол, находящийся в это время в Авиньоне, посылает своих миссионеров в Китай, где они основывают христианские епархии, крупнейшей из которых становится пекинская (получившая название Ханбалык), возглавляемая Джованни Монтекорвино. Первыми европейскими мореплавателями, прорубившими окно в Азию, становятся итальянские торговцы, как например знаменитый Марко Поло, описавший этот континент в своей «Книге чудес света» (Devisement du monde), или братья Вивальди, безуспешно пытающиеся пересечь Атлантический океан. Африка пока изучена европейцами лишь с севера — в 1346 г. Хайме Феррер достигает берегов Мавритании. Внутренняя часть этого материка пока остается неизведанной.
По всей видимости, человеку эпохи Средневековья кажется странной сама мысль о путешествии с целью отдыха или исследования новых земель. Основными мотивами поездок европейцев в чужие страны в этот период являются торговые интересы, обращение в христианство местных язычников и официальные визиты членов королевской семьи к заморским правителям.
Фольклор
Говоря о средневековом обществе, нельзя не упомянуть о чрезвычайно богатом народном творчестве той эпохи. Следы традиционной культуры, относящиеся к интересующему нас историческому периоду, уже возможно найти и в письменных источниках. Вдохновляясь британскими мотивами, авторы куртуазных романов не забывают и о народных сюжетах: среди их героев попадаются фантастические существа, населяющие леса и водоемы, в частности различные колдуньи (например, Владычица озера, вырастившая Ланселота, или противоречивая фигура феи Мелюзины). Начиная с XIII в. священнослужители украшают свои проповеди поучительными историями из жизни, призванными привлечь внимание аудитории и заставить ее легче запомнить внушаемые богословские тезисы. Что лучше всего может помочь установить контакт с широкими массами, чем рассказ, взятый из народного фольклора? Благодаря двум этим источникам с традиционной культурой знакомятся и городские жители.
По отношению к тем проявлениям народного творчества, которые идут вразрез с христианской доктриной, Церковь высказывает свою критическую, а порой и открыто агрессивную позицию. В частности, она осуждает некоторые традиции, связанные с календарем: языческий праздник первого дня января (Новый год); веру в то, что двенадцать дней между Рождеством и Крещением символизируют двенадцать месяцев года; молитвы при полной луне, считающиеся более действенными; названия дней недели, заимствованные из египетской культуры (запрещенные в Европе, так как они символизируют семь египетских казней); народные приметы, крещенские гадания и т.д. Служители церкви также не одобряют: «неофициальные» озера и источники со святой водой; деревья и целые леса, считающиеся священными; языческие культы (например, распространенное в некоторых регионах поклонение охотничьей собаке по имени Гинфорт, которая была просто несправедливо убита своим хозяином); танцы в костюме лошади, неправильно ассоциирующиеся с праздником Троицы. Проповедники сравнивают миф о мертвецах, выходящих по ночам на охоту, с едва покинувшими чистилище человеческими душами, которые приходят к живым с просьбой помолиться за них. В городах наиболее яркими проявлениями фольклора становятся шествия с драконами, один из которых (Тараск) даже дает имя городу Тараскон. В XII в они превращаются в большие карнавалы. Представителям Церкви не удается остановить этот разгул народной культуры, Маска и карнавальный костюм оленя (Paris, BnF, fr. 95, f° 261v; vers 1280).
С XI века до Черной смерти (1348) некоторые проявления которой даже попадают в церковный календарь: например, так происходит с весьма популярным праздником Вербного воскресенья, называемым также «Цветочная пасха», который организуется за неделю до карнавала, предшествующего строгому сорокадневному посту. Церковь осуждает ношение масок, так как они искажают внешность человека, созданного по образу и подобию Божьему.
У нас нет четкого представления о том, как выглядели карнавальные костюмы в начале Средневековья.
Мы располагаем лишь серией акварелей, на которых изображены наряды, представленные на карнавалах в немецком Нюрнберге в период с 1429 по 1539 гг. Тем не менее, в «Романе о Фовеле» (Roman de Fauvel), написанном в XIV в., можно найти их литературное описание.
Религиозные и светские театральные представления
Так называемые мистерии (театральные постановки на религиозные сюжеты) появляются как таковые лишь около 1400 г., то есть вне рамок исторического периода, рассматриваемого в этой книге. Поэтому мы ограничимся упоминанием о зарождении театрального искусства в средневековом обществе, которое выражается в небольших религиозных и светских исценировках, устраиваемых в основном в городах.
Впервые театральная постановка на религиозную тему появляется во время проведения Пасхального богослужения, когда три монаха изображают сцену визита к Гробу Господню, направляясь к церковному алтарю, где четвертый монах, одетый в белые одежды, поет хорал Quem queritis in sepulchro? («Что вы ищете в усыпальнице?»). Затем все Сцена шаривари из иллюстраций к «Роману о Фовеле» (Roman de Fauvel) (Paris, BnF, fr. 146, f° 36v; 1310-1314) четверо поворачиваются лицом к аудитории и начинают петь пасхальную песнь. Епископ Этельвольд Уинчестерский, увидев данную постановку в Генте и во Флёри-сюр-Луар, описывает ее в своем произведении «О реформе монастырей» (Regularis Concordia), написанном примерно в 965–975 гг.
Эти четыре монаха устраивают настоящее театральное представление, играя роли Марии Магдалины (втроем) и ангела. Затем к этому добавляются инсценировки и других религиозных сюжетов: деяния апостолов Петра и Иоанна, а также встреча Марии Магдалины с воскресшим Христом в саду, во время которой он запрещает ей прикасаться к себе. Герои начинают произносить текст и разговаривать друг с другом, а в качестве сцены уже используется не только алтарь, но и другие части церкви. Взяв за основу изначальный пасхальный сюжет, священнослужители показывают представления, посвященные Вознесению и особенно Рождеству, к которым позже добавляются сцены поклонения пастухов и волхвов, исход евреев из Египта, избиение младенцев в Вифлееме и деяния пророков. Во Флёри-сюр-Луар также разыгрывают сцену воскрешения Лазаря. Эти религиозные представления по
рой заменяют собой прочтение христианских книг, так как многие верующие не владеют грамотой.
Драма «Игра об Адаме» (Jeu d’Adam), написанная в XII в. на старофранцузском языке и считающаяся светским произведением, уже изначально предназначена для постановки на сцене — об этом свидетельствуют указания для актеров, написанные на латыни и помещенные в начале текста, а также контрастирующие друг с другом декорации рая и ада. Начиная с XIII в. союзы ремесленников заказывают в день почитания своего святого религиозную постановку, прославляющую его деяния (см. Глава IV, Ремесленное производство и союзы ремесленников). Именно так, выполняя просьбу менестрелей и буржуа Арраса, Жан Бодель сочиняет около 1200 г. «Игру о Святом Николае» (Jeu de Saint-Nicolas), а Адам де ла Аль в 1276 г. — «Игру о беседке» (Jeu 244 Средневековая Франция. С XI века до Черной смерти (1348) de la Feuillée). По заявкам парижских ювелиров в период между 1339 и 1382 гг. в столице дается сорок представлений, посвященных жизни Богородицы.
Таким образом происходит зарождение средневекового театра, золотая эпоха которого наступит в XV в., когда начнут появляться более масштабные религиозные мистерии. Отметим напоследок, что на полях одной церковной книги, изданной в конце Средних веков, изображено уличное представление театра кукол.
