В марте 2025 года Благотворительный фонд актеров представит в Екатеринбурге музыкально-драматическую постановку в жанре фольклорного спектакля «Мифы и легенды Древней Руси». В основе сюжета — русские сказки, былички и бывальщины, которые актеры будут рассказывать в сопровождении Уральского государственного русского оркестра. В главных ролях предстанут Сергей Чонишвили, Максим Линников, студенты Екатеринбургского государственного театрального института и артисты фолк-группы «Солнцеворот».
О том, почему постановочная группа решила выполнить сценографию в палехском стиле, рассказала генеральный директор Благотворительного фонда актеров, актриса, заслуженный работник культуры России, почетный член Российской академии художеств Лариса Владимировна Назарова.
— Лариса Владимировна, как родилась идея оформить спектакль в стиле палехского искусства?
— Сначала появилась идея создать спектакль, в котором народные мифы и легенды, заботливо пересказанные для потомков этнографом и фольклористом Александром Николаевичем Афанасьевым, будут исполняться под звучание русских народных инструментов. Подумали о сценографии, и возникла мысль о палехских художниках. Так и решили приурочить наш проект к 100-летию создания Палехской артели древней живописи. Ведь сюжеты былин, сказаний и бытовые сценки художники этой школы чаще всего используют для своей росписи. Палехская роспись на самом деле очень древнее искусство, возникшее как иконопись. И только в 20-е годы XX века, когда была запрещена церковь и, соответственно, иконопись, вот тогда художники палехской лаковой миниатюры и придумали, как зарабатывать, с одной стороны, освоив новое направление в своем творчестве, а с другой, сохранив древнерусскую лаковою живопись. Они стали изготавливать шкатулки, панно, украшения, то есть предметы быта, на актуальные для того времени сюжеты. При этом сохраняя традиции палехского искусства.
Кстати, кроме знаменитых шкатулок, ларцов и подносов, мастера палехской росписи создавали книжные иллюстрации и работали с театрами. В качестве примера можно привести хотя бы чудесные иллюстрации к книге «Русские народные сказки» А.Н.Афанасьева палехского художника Александра Михайловича Куркина или оформление театральных постановок художником Николаем Михайловичем Париловым, который даже получил Сталинскую премию за костюмы и декорации к сказке «Золотой петушок». Мастера из Палеха работали с именитыми режиссерами Московского камерного театра, Этнографического театра Ленинграда, Саратовского ТЮЗа, Ивановского кукольного театра, Большого театра, где в том числе были созданы костюмы к спектаклям легендарного танцора Махмуда Эсамбаева, и многими другими.
Мне кажется, что оформление нашего спектакля в стиле искусства Палеха — это и необычно, и красиво, и очень по-русски. Таким образом мы не только популяризируем свои сказки и легенды, но также приобщаемся к исконно народному творчеству — палехской росписи. И я рада, что Президентский фонд культурных инициатив поддержал нашу идею.
— До того, как возглавить Благотворительный фонд актеров, Вы занимали должность директора Ивановского филиала Российского фонда культуры, а затем были вице-президентом РФК по работе с регионами. А это значит, часто общались с мастерами народных промыслов и ремесел России, в том числе и промыслов Ивановской области. Расскажите об этом, пожалуйста. Ивановская область богата промыслами. Но будем говорить о лаковой миниатюре и росписи Палеха.
— Должна сказать, что местные художники очень тщательно следят за традициями и соблюдают технологические основы лаковой живописи. Думаю, до настоящего времени государственные мастерские не сохранились, но продолжают успешно развиваться частные мастерские. Я хорошо знакома со многими художниками Палеха. Дружу с прекрасным художником Анатолием Владимировичем Влезько и знаю его мастерскую. Он, потомственный живописец, оказался и талантливым организатором. В начале 1990-х годов разваливалось все: разваливался промысел, разваливались мастерские — это были самые сложные годы для всего творческого цеха. И вот, в середине 1990-х годов Анатолий Владимирович основал мастерскую, которая стала оформлять иконостасы в восстанавливаемых храмах, а первым заказом стала роспись церкви Святителя Николая Чудотворца в Аксиньино. Вот так циклично развивается история.
— В Ивановской области расположено сразу два старинных центра лаковой миниатюры — Палех и Холуй. В чем отличия и схожесть?
— В основе холуйской миниатюры, как и палехской, лежит иконописание, но в Палехе исторически больше работали с сусальным золотом. У промысла Холуя меньше позолоты в оформлении изделий, но это тоже тончайшая работа. Поскольку эти села располагаются рядом, естественно, что они соревнуются в своем мастерстве. Палех стал очень узнаваемым брендом лаковой миниатюры во всем мире, Холуй менее известен, хотя я тоже очень люблю его тонкое мастерство. Хочу еще отметить вдохновляющую природу Ивановской области и пригласить всех непременно посетить эти места. Холуй часто сравнивают с Венецией. Весной, при разливе реки Тезы, там жители передвигаются по воде и устраивают фестиваль расписных лодок, в котором принимают участие дизайнеры и художники из разных регионов России. Он так и называется — «Русская Венеция».
— Почему Палех все-таки известен больше?
— Палехская миниатюра всегда была визитной карточкой России на всех международных выставках и фестивалях. Работы палехских художников всегда были ценными подарками для выдающихся граждан России и представителей зарубежных стран. А художественный альбом «Сын России», посвященный первым покорителям космоса, с великолепными работами художника Бориса Николаевича Кукулиева даже побывал в космосе.
Помню такой случай. В 1980-е годы активно развивалось культурное сотрудничество между Ивановым и немецким Ганновером. Это действительно была очень тесная дружба между городами, в Ивановскую область приезжали делегации. С нашими промыслами знакомился и бургомистр Ганновера, а здесь ведь не только лаковая миниатюра, но и прекрасная строчевая вышивка, очень красивые льняные изделия. И где-то в 1988 или 1989 году Адольф Федорович Лаптев, бывший в те годы председателем Ивановского облисполкома, предложил мне как представителю Ивановского филиала Российского фонда культуры сделать выставку наших промыслов в Ганновере, на которой было решено представить искусство и палехской, и холуйской школ. В Германии есть небольшой городок, который называется Брауншвейг. Здесь когда-то бурно развивалась лаковая миниатюра, привезенная оттуда в Россию, но там промысел умер где-то в начале XIX века. В своих изделиях мастера использовали вставки лаковой миниатюры в мебель, то есть это были не самостоятельные предметы быта, а инкрустации в крупные гарнитуры. И вот, когда директор из музея Брауншвейга побывал на нашей выставке в Ганновере, он захотел, чтобы мы организовали ее и в его музее, потому что сам промысел в Германии уже не существует, но память о нем немцы старательно берегут. У нас же в стране промысел лаковой миниатюры живет и развивается. И это не только сохранение традиций искусства России, но еще и возможность творить для художников. Я считаю, нашим дизайнерам тоже нужно чаще обращать внимание на народные промыслы, использовать стилизацию в дизайне одежды или интерьеров, например. Многие так и делают. Замечательные образцы я видела на Международном фестивале моды «Льняная палитра» в Плесе.
— Говорят, в Палехе практически каждая семья — это династия художников. Как Вы считаете, талант тоже передается по наследству?
— Бывает так, что Господь отметил человека талантом, а он его не развивает — и талант угасает, а иногда ремесло перерастает в талант. Когда ты как ремесленник занимаешься этим каждый день и постигаешь все тонкости этого искусства, упорный труд превращает тебя в Мастера. Как гласит поговорка, «не боги горшки обжигают». Надо сказать, что в Палехе детишки с самых ранних лет ходят в художественную школу, которая ориентирована именно на этот промысел. Потом учатся в училище, и получаются такие сказочные художники.
— К слову о сказках, а какие рассказывали в Вашей семье?
— В моей семье, думаю, как и в очень многих семьях, практиковалось семейное чтение. Это прекрасная традиция. Начиналось все с русских сказок, сказок Андерсена и братьев Гримм, сказок народов мира и советских писателей. Все, что было, скажем, в моем детстве, я передала своим детям. У нас было так: муж читал, а я, если у меня было свободное время от репетиций или спектаклей, сидела и слушала. Или наоборот: я читала, а вся семья слушала: сначала один ребенок, потом второй — и получалось, что сказки собирали вместе всю семью. Детей сказки не пугали, несмотря на некоторые мрачные повороты сюжета, но я помню, когда читали сказку Аркадия Гайдара о Мальчише-Кибальчише, мой младший сын плакал, так жалко ему было героя повести. Я думаю, что сказки учат не только отличать добро и зло, но и смелости, и мудрости, где-то сдерживанию своих эмоций, где-то, наоборот, эмоциональному выплеску.
— Лариса Владимировна, Вы окончили Одесское театральное художественно-техническое училище, играли во многих театрах, в том числе служили в Ивановском областном драматическом театре, где более 20 лет были ведущей актрисой. Доводилось ли Вам играть сказочных героев?
— Конечно! Когда я только пришла в театр, сказочных ролей у меня было много. Я играла и ученика Чародея, и Аленушку в «Аленьком цветочке», и Снежную королеву… А вот в Бабу-ягу, к сожалению, не пришлось перевоплотиться. Когда ты молодая актриса, тебе кажется, что ты только положительных героев должна играть. Это по большой наивности и даже по некоторому актерскому непрофессионализму. Однажды мне дали роль Люськи в спектакле «Последний срок» по мотивам повести Валентина Распутина. Роль отрицательного персонажа. И я пришла к режиссеру и сказала, что не буду играть такую героиню-стерву, не хочу, мне противен этот образ. На что режиссер мне ответил, что как актриса я должна играть на сопротивление своему характеру и психофизике. Тогда я согласилась и играла эту Люську. После этого я стала играть все, что мне предлагали, — и девочек, и мальчиков, и главные роли, и второстепенные, и положительных, и отрицательных героев. Я никогда не забуду, что, когда пришла в театр, не курила, и вдруг мне дают роль двух персонажей в одном спектакле — Девушку, похожую на ангела, и Девушку, не похожую на ангела. Это были не главные роли, но два значимых эпизода в спектакле. Для роли я училась курить. И тоже так не хотелось играть эту «нехорошую» девушку, но потом, после премьеры, вышла статья, которую театральный критик Наталья Таршиш полностью посвятила не спектаклю в целом, а моей работе. Я поняла, что это успех, и необязательно играть только главные роли. Так что исполнить роль Бабы-яги было бы интересно. Когда говорят: «Я эту работу не люблю» — это, с моей точки зрения, неверно. Я, во всяком случае, любила все свои работы, ведь каждая роль — это твое дитя: и принцесса, и Баба-яга, и Золушка, и Аленушка, и Нина Заречная, и Лариса Огудалова. Образ героя рождается тобой, конечно, в сотворчестве с режиссером, сценическим партнером — и ты уже любишь того, кого играешь.
— Что бы Вы пожелали студентам, только осваивающим актерскую профессию?
— Хочу пожелать всем студентам оттачивать самые мелкие детали в каждой своей роли, как это делают мастера палехского искусства, работая с каждым своим творением. Во всем нужна очень внимательная проработка, будь то сценическая речь, поведенческий рисунок роли или детали характера героя. Нужно очень тщательно ко всему подходить, потому что из этого и складывается профессия.
