29 апреля 2022 года в галерее «Алиса» открывается выставка абстрактной графики Антона Гудкова «Жизнь в тени кустов».
Без названия. Бумага, масляная пастель, 30 х 20 см, 2021 год
Поразмышлять о новых работах Антона Гудкова мне хотелось бы, отталкиваясь от недавней большой выставки графики, проходившей в одном из российских городов (детали сознательно умолчу, потому что не в них суть).
Экспозиция расположилась в местном художественном музее и включала работы десятков художников со всего мира. В них отразилось все разнообразие графического искусства от традиционных или относительно новых техник ручной печати до всех возможных способов что-либо изобразить на бумаге или иной плоской поверхности.
Охватить вдумчивым взглядом подобное изобилие материально воплощенных берджеровских «импульсов что-нибудь нарисовать»* не представлялось возможным. Воспринимать выставку стоило не «энциклопедическим», но блуждающим взглядом, в памяти которого сохранялись отдельные работы или пласты экспозиции, выделявшиеся на фоне остальных.
Сознание, привыкшее к таксономиям, стремилось улавливать параллели и искать прообразы увиденных работ, залегающие в разных пластах истории и топологии искусства. Но экспонаты не воспринимались как вторичные и не терялись в общем потоке. Напротив, они, казалось, произвольным образом «цепляли» зрителей особенностями техники, тонкостью визуальных решений и продуманными смысловыми нюансировками.
История графики насчитывает столетия и накопленный ей багаж бескраен. Почему она все еще интересна? Почему не сдает позиции в иерархии жанров (коммерческая привлекательность не в счет, эта отмычка универсальна), продолжая апеллировать к нашему плавающему восприятию, задевая чувствительные места желания смотрящего? Мне хотелось бы суммировать собственные рассуждения, копившиеся месяцами, как и предмет рефлексии, субъективные и «плавающие» и не претендующие на полноту. И проиллюстрировать их работами с Антона Гудкова с выставки в галерее «Алиса».
Первое наблюдение, вероятно, покажется самым субъективным. Но степень свободы, доступная в графике, возможность смысловых акцентов и пластических сдвигов при легком варьировании переменных общего уравнения всегда казались мне более значительными, чем в других жанрах. С этим можно не согласиться, но оттенки графических решений намного ловчее, на мой взгляд, катализируют появление новых связей в итоговом составе, чем аналогичные маневры в живописи, более тяжеловесной и инертной в своих реакциях, или в перформансе и инсталляции, повторение которых суть создание работ заново.
Работы Антона Гудкова выполнены в единой технике и манере и характеризуются богатством ассоциативного ряда, усиливаемого способом штриховки, линеарным характером рисунка, заполненностью или кажущейся пустотой отдельного листа. Если «подкрутить» каждый из этих параметров в работах со сходным выразительным планом, количественный эффект переходит в качественный. В рисунке с изначально плотной изобразительной фактурой на первый план выступает его прозрачность и взаимная проницаемость изображения и фона. Беспорядочно изломанная линия, что в иной ситуации могла сойти за «каракули», дает переживание всей полноты графического языка.
Графике свойственен минимализм средств, присущий исключительно ей. Линия, штрих, точка — явления по-своему многозначные, но обретающие высокую стоимость, когда иных средств практически нет, а те, что доступны, складываются из вариаций того, что имеется. Живопись в иных случаях также может представать минималистичной, но ее минимализм развенчивается ее иллюзорностью, фактурой краски и скульптурностью наложенных на холст пигментов. Инсталляции добавляет избыточность история выбранных для нее материалов, затраченного на нее ручного или машинного труда.
В графике значение имеет каждый шаг, который может «расцениваться как танец»**. Именно в таком танце из каждой «загогулины» Антона Гудкова вырастает отдельный куст или целые их сплетения, и любая ветвистость способна к самостоятельному движению со множеством легко различимых нюансов.
Хотя графика — материальна, и бумага, часто служащая ее основой, способна пережить испытания временем, что доказывают богатства национальных библиотек и музейных купферштих-кабинетов, ее физическое присутствие поражает своей эфемерностью. Инсталляция выгораживает на выставке собственное пространство с присущей ему политикой***. Перформанс, даже если он не расчитан быть задокументированным, центрирует происходящее на себе.
Повседневный предмет или человеческая фигура, изображенные средствами живописи, настойчиво заявляют о своем присутствии и претендуют на статус реальных. Но будучи графическим изображением, они предстают как идея, ментальный слепок их гипотетического бытия. Жизнь вещей на выставке Гудкова может и правда протекать в тени кустов, но Гудков-график не предлагает зрителю погрузиться в пространство изображения, как происходит в случае картины**** и более наглядно — в инсталляции или видео. Графическое пространство соткано из условностей и приемов, которые автор совершенно не намеревается от нас маскировать. Оно — не пространство реальности, но фрагмент памяти о ней. Жизнь в тени, которая не обязательно имела место в действительности.
Валерий ЛЕДЕНЁВ
Антон Гудков родился в 1987 году в Омске, работает с абстрактной графикой, живописью, коллажом, объектами, найденными материалами. Персональные выставки Гудкова проходили в ЦТИ Фабрика («Архив», Москва, 2021), Государственном музее «Искусство Омска» («Упражнения в белой комнате», 2018). Также участвовал в проекте «Точка входа» в Фонде Владимира Смирнова и Константина Сорокина (совместно с Александром Верёвкиным и Сергеем Таушановым, Москва, 2020), в проекте Nemoskva (Манеж, Санкт-Петербург, 2020).
_____________
* Джон Берджер. Блокнот Бенто. — М.: Ад Маргинем Пресс, 2016. — 176 с.
** Цитата из стихотворения Яны Токаревой из цикла «О русской поэзии» http://www.vavilon.ru/texts/tokareva1-2.html
*** Борис Гройс. Политика инсталляции / Политика поэтики. — М.: Ад Маргинем Пресс, 2012. С. 61-77.
**** Эрик Булатов. Картина умерла, да здравствуйте картина! / Горизонт. — Вологда: Издатель Герман Титов, 2013. С. 54-60.
